Поводырь - Страница 91

Теперь повод был. Сахневича-то я хотел вернуть в Каинск по прямой протекции Нестеровского — окружного судьи тамошнего. И, по сути, подотчетного Гусеву.

Написал обоим, и старику полицейскому и губернскому прокурору, записки с приглашениями. Отдал посыльным. Велел обязательно дождаться ответа.

И раз уж перо все равно уже было в руках, стал писать письмо Густаву Васильевичу Лерхе. Не то чтобы жаловаться — справился уже с тварью нахальной, но случай за обеденным столом все-таки описал. Порекомендовал старому генералу обратить внимание на воспитание почтительности наемного персонала. Ну и заодно попросил заняться получением государственных привилегий. Краткое описание моих изобретений — прилагается.

Хотел списком отделаться, но Гера авторитетно заявил, что не пройдет. Ныне каждый чертеж, или формула с механизмом проверки требует. А значит, потребны развернутые описания и тщательные чертежи. Но и это еще не все. По Законам Российской Империи вовсе не достаточно было получить привилегию, передать ее за процент с продажи производителям и всю оставшуюся жизнь как сыр в масле кататься, как в остальной Европе. Податель прошения на регистрацию обязан был самолично производством и заниматься. Правда — объем производимого товара особо не оговаривался…

Пришлось письмо отцу переписывать. И описания с чертежами карябать. Благо, ничего слишком сложного в них не было. Принципиальная схема канцелярской скрепки, технологический чертеж скоросшивателя, дырокол обыкновенный — инструкция к применению. Ха-ха три раза. Организовать производство — пара пустяков. И через канцелярию принца Ольденбургского в Кабинет Его Императорского Величества образцы подсунуть. Если там не окончательные кретины собрались, то заказов будет — море разливанное.

А вот о запрете на продажу лицензий на производство законодательство угрюмо отмалчивалось. А значит — прямого запрета не существовало. Римское Право, едрешкин корень. Все что не запрещено — разрешено. Написал старому генералу и об этом. Пусть привилегии на десять лет берет и лицензиями широко торгует. Плюс собственное производство. Если через пару лет наша семья не обзаведется собственным миллионом — я очень удивлюсь.

Хотел еще тринитротолуол и гексоген вписать. Гера отсоветовал. В Империи привилегии на продукцию военного назначения не выдавались. Артеллирийский комитет при Военном министерстве рассматривал заявки, и в случае, если изобретение могло представлять интерес для Российской Императорской армии — автору выдавалась премия. Тысяч десять. Ассигнациями. Ну, может быть — орден еще.

И снова пришлось письмо переписывать. Наказал родителю патенты на канцелярию еще в Англии, Пруссии, Австрии и Франции получить. А на тол и гексоген — так только за границей. В том же Лондоне агентство открыть малюсенькое. Вроде фирмы-подставки. И на нее все оформить. А главными акционерами естественно мы будем. Отец, я и Мориц. Лицензии на взрывчатку — не продавать ни в коем случае. Зачем нам потенциальных врагов вооружать? А вот в Артиллерийскую комиссию от лица Лондонской конторки — прошение на тринитротолуол подать обязательно. Пусть изучают. Если господам генералам с фельдмаршалами тол не по сердцу будет — значит у них вместо мозгов гексоген.

Кстати, лицензию на производство гексогена в России, должна будет одно товарищество на вере из Сибири получить. Я пообещал чуть позже написать — какое именно. У порошочка этого бризантные свойства такие, что мерный свинцовый стакан не выдерживает. Для разрушения горных пород — самое оно. Взрывчатку эту и изготовить легче легкого. В юности только ленивый из сухого горючего звонко хлопающий порошок не добывал. Я бы уже в Томске производство затеял, да только — сопруть. Вот будет импортная лицензия — тогда и начнем. Чуйский тракт все одно за одно лето не построить.

Особо уточнил, что Густав Васильевич может использовать для этих мероприятий вырученный с продажи моих акций средства. Хотя я не стану возражать, если предприятие по выпуску канцелярских принадлежностей станет семейным делом. Почему бы и не прославить на всю Европу фирму «Лерхе» и ее торговый знак — маленькую птичку — жаворонка.

Запечатал. Отложил к отправке. Посмотрел на груду корреспонденции из канцелярии Главного управления Западной Сибири. Никакого желания разгребать эти «конюшни» не появилось. Отодвинул. Пусть Миша разбирает. Найдет что-либо полезное — доложит.

Только два перевязанных суровой ниткой и запечатанные личной печатью генерал-губернатора конверта вызвали легкий всплеск любопытства. Достал костяной нож, вскрыл тот, что побольше.

Несколько листов гербовой бумаги с приказами:

«Томскому губернскому воинскому начальнику, полковнику Денисову, Николаю Васильевичу, от командующего войсками Западной Сибири, генерал-лейтенанта Дюгамеля, Александра Осиповича. Сим приказываю вам, господин полковник, оказать всяческое содействие экспедиции исправляющего должность начальника Томской губернии, действительного статского советника Германа Густавовича Лерхе. Выделить до полуроты нижних чинов с офицером из состава Одинадцатаго линейнаго батальона на поселение в укрепленном пункте на Южном Алтае, коли у господина губернатора нужда в том отыщется.

Кроме того, будьте любезны изыскать возможность снабдить укрепление сие артиллерийскими орудиями, числом не менее четырех, с огненным припасом и обученными фейерверкерами с унтер-офицером из ветеранов. Напомню, что Бийская засечная линия располагает вышеупомянутыми орудиями, а 35-й Барнаульский батальон и нужными людьми.